"Земля и люди", октябрь-декабрь

Природа во всей красе

И в «Записках охотника» он в этом смысле безукоризнен, поражая тонкостью наблюдений и точностью формулировок. Ранним утром все кругом блещет «двойным блеском»: «блеском молодых утренних лучей и вчерашнего ливня...» Легко дышится на вольном воздухе, когда он «напоен свежей горечью полыни, медом гречихи и кашки», когда «еще свежо, но уже чувствуется близость жары». Временами налетает легкий ветерок и опять все стихает. «Одни кузнечики дружно трепещат, словно озлобленные,— и утомителен этот непрестанный, кислый и сухой звук. Он идет к неотступному жару полудня...» Бродя по средней России, Тургенев замечал признаки смены сезонов, нюансы: по одному лишь шелесту листьев он мог бы определить время года. Удивительно подробно Тургенев описывает лес с разными породами деревьев, густыми зарослями папоротника, кустов орешника, обилием грибов, ягод. Он любуется старыми липами с мелким листом, но могучими, широко раскинувшимися сучьями, под которыми вечная тень, белыми, как только что выпавший снег, березами.

Писатель чутко прислушивается к голосам птиц. Вальдшнеп издает «особого рода карканье и шипенье»; слышится звучный напев черного дрозда; иволга кричит переливчато. «Насмешливый голос» синицы звенит «стальным колокольчиком». Сыплются «серебряным бисером» звонкие переливы жаворонков. «Золотой голосок малиновки звучит     невинной     болтливой     радостью», «он идет к запаху ландышей».

Природа в произведениях Тургенева не художественный фон, а живой образ, который придает либо мажорный, либо минорный тон его повествованию. Об описании природы Тургеневым Лев Толстой заметил: «...в чем он мастер такой, что руки отнимаются после него касаться этого предмета, — это природа. Две-три черты и пахнет». «Его картины всегда верны, вы всегда узнаете в них нашу родную русскую природу...» — отзывался о Тургеневе В. Г. Белинский, Не удивительно, что так расценивали тургеневское мастерство описания природы русские писатели. Но особенно интересно, какие мысли и чувства вызвали его произведения у японского литератора Куникида Доп-по, писавшего еще в конце прошлого века: «Именно благодаря силе художественного таланта русского писателя я впервые ощутил прелесть осеннего пейзажа».

Так и остался неподражаемый «тургеневский» пейзаж красотой природы среднерусской полосы, и он всегда будет жить в нашем сознании, какие бы изменения ни претерпела «натура» в тех местах, которые отражены в произведениях великого писателя.