"Земля и люди", октябрь-декабрь

Город у львиных гор

Сергей Кулик

Жители Сьерра-Леоне необычайно любят рассказывать раз­ные истории, предания и легенды из прошлого своей страны. Одна из них гласит, что своим звучным названием это небольшое западноафриканское государство обязано необузданной фантазии португальского море­плавателя Педру да Синтра. Когда в 1462 г. его флотилия приблизилась к африканскому побережью, в горах, спускаю­щихся прямо к океану, разрази­лась гроза. Сверкали молнии, ветер со свистом низвергался с гор. Прокатывающиеся где-то на перевалах раскаты грома напо­минали дикий рык льва. А одна из гор, прикрытая шапкой об­лаков, и впрямь напоминала огромного, изготовившегося к прыжку царя зверей. «Сьерра-Леоне» — «Лев-гора», — сказал Педру да Синтра, наведя подзор­ную трубу на неведомый берег. Впоследствии это название пе­решло на целую страну, извест­ную своей экзотической приро­дой и первобытными обычаями племен, страну, которая зани­мает третье место в мире по до­быче алмазов, первое — по экс­порту имбиря и пиасавы, а также обладает мировыми запасами железных руд.

И сейчас, когда вы попадаете в Сьерра-Леоне морем, знакомство со страной начинается с гор. После низких берегов Западной Африки впереди вдруг выра­стают лесистые кряжи, затяну­тые пеленой облаков. А когда судно подойдет ближе, вы уви­дите вкрапленные в зеленую гу­щу тропического леса дома и бе­лоснежные виллы. Это Фрита­ун—столица Сьерра-Леоне. Город раскинулся на берегу огромной бухты (кстати, по размерам третьей в мире после бухт Рио-де-Жанейро и Сиднея), заполо­нил садами и зеленью садов многочисленные мысы и полуост­ровки, взобрался вверх к самым вершинам холмов и даже шагнул в океан. Вся водная гладь Фри­таунского залива покрыта бес­численными лодками, пирогами, каноэ; они снуют взад и впе­ред, перевозят пассажиров, до­ставляют грузы на крупные океанские корабли. А прямо у берега из воды вырастает целая флотилия неуклюжих парусных посудин — билом. И в заливе, и на берегу идет бойкая торговля, кричат зазывалы, торгуются продавцы и по­купатели, судачат горластые пе­рекупщицы — мамми. Иссиня-черные мальчишки на серповид­ных пирогах, не дожидаясь, пока пароход причалит к берегу, на­перегонки спешат продать обле­пившим борт пассажирам свои: товары: говорящего попугая, умильно гримасничающую обезь­янку, диковинные фрукты, за­сушенного крокодила. Так вы­глядит приморский рынок «ко­роля Джимми» — самый крупный и самый старый рынок столицы Сьерра-Леоне.

Одна из главных достопримечательностей Фритауна — огромное-хлопковое дерево сейба. В тени дерева приютился домик город­ского музея. С кем бы из мест­ных жителей вы ни бродили по уютным улицам их столицы, они обязательно приведут вас к этому дереву, называемому ма­терью города. Предание гласит, что именно под этой сейбой в 1787 г. собралась первая партия бывших рабов — негров, приве­зенных сюда из английских владений и нашедших здесь вто­рую родину. Ими и была осно­вана нынешняя столица Сьерра-Леоне, получившая название свободного города — Фритауна. Впрочем, «свобода» его была весьма относительной. Используя свое влияние на переселенцев, Англия превратила Фритаун в центр своих колониальных за­хватов, а в 1808 г. провозгласила Сьерра-Леоне своей колонией. Бывшие рабы, перенявшие обы­чаи европейцев, превратились в социальную опору Великобрита­нии. Это была своего рода про­межуточная каста между англи­чанами и эксплуатируемыми местными племенами. Каста, пользовавшаяся определенными привилегиями, занимавшая мел­кие административные должно­сти. Креолы — так называют их в Сьерра-Леоне — на протяже­нии полутора веков фанатически следовали английским бытовым традициям. В далекой, оторван­ной от метрополии стране они даже не восприняли перемен, ко­торые произошли в «консерва­тивной» Англии.