"Земля и люди", октябрь-декабрь

Город у львиных гор

Поэтому сегодняшний Фритаун выглядит архаичным, как бы за­консервированным городом, пе­ренесенным на африканскую землю из Англии времен коро­левы Виктории. Двухэтажные дома под покатой черепичной

крышей, островерхие англикан­ские церкви, допотопные дили­жансы — вот фон, на котором протекает современная жизнь столицы Сьерра-Леоне. Особенно забавно выглядит го­род в воскресенье, когда зажи­точные набожные креолы устрем­ляются в церковь. По празднич­ному одетая публика с утра заполняет центральные улицы Фритауна — Уэстморлэнд и Па-демба-Роуд. Здесь вы можете увидеть подкатывающего в до­рогом лимузине к церкви дород­ного африканца, который, не­смотря на 35-градусную жару, облачен в лаковый цилиндр, ва­сильковый фрак и полосатые брюки; седовласую мадам в ста­ромодном салопе с бесчисленны­ми оборками, в высоких зашну­рованных ботинках на каблуках и соломенной шляпке с банти­ками и вышагивающую вслед за родителями дюжину курчавых мальчишек в галстуках-бабоч­ках, с любопытством глазеющих по сторонам.

— А знаете, чем отличается наш город? — спросил как-то студент фритаунского универси­тета, сопровождавший меня по городу. — Подобно тому как в горах существует высотная зо­нальность растительности, во Фритауне вы найдете «высотную зональность» социальных групп. Вон видите, гора усеяна белыми точками особняков и вилл? Это Хилл-стейшн — самый фешене­бельный район столицы. Там «высокогорный» климат, слабее жара, чище воздух. В колониаль­ные времена там жили только англичане. Сейчас на Хилл-стейшн постепенно начинает взбираться и наша элита — ми­нистры, нарождающиеся буржуа. Холмы пониже оккупировали чиновники правительственных учреждений, владельцы магази­нов, интеллигенция. А самая низкая, «малярийная», часть вблизи порта—это Фритаун про­стого люда. Узкие улочки, за­строенные домами из упаковоч­ных ящиков, консервных банок, холста... Открытые солнцу и лю­дям канализационные канавы, изрыгающие тяжелый удушаю­щий смрад. Всюду дети, степен­но беседующие старики, бойкие портные, которые за несколько часов готовы соорудить любой наряд, сапожники, парикмахе­ры, резчики по дереву и, конеч­но, торговцы, торговцы...

Товары у них нехитрые — не­сколько связок бананов, кокосы, жареный арахис, лепешки из маниоки и неизменные орехи кола. Без этих, похожих на на­ши каштаны орешков, по-моему, нельзя представить себе про­стого фритаунца. Они заменяют людям утренний кофе, их жуют во время работы и за беседой, подают гостям или по традиции в знак доброй воли, после спора. Два-три ореха, содержащие ко­феин и другие наркотики, пре­красно восстанавливают силы, придают бодрость, а заодно и создают обманчивое чувство сы­тости. Вот почему фритаунский бедняк на последние гроши по­купает эти орешки и «сыт» ими целый день.

Англичане объясняют обилие торговцев на фритаунских ули­цах какой-то «врожденной лю­бовью» африканцев к коммер­ции. В действительности же это прежде всего результат низкого жизненного уровня населения. Безработица в городе, вызван­ная почти полным отсутствием промышленных предприятий, еще больше усугубляется непре­кращающимся притоком в сто­лицу крестьян, которые спасаются бегством из нищей, голодной деревни.

Правда, в последние годы де­лается кое-что для ликвидации безработицы и превращения Фритауна в промышленный центр Сьерра-Леоне. Вблизи столицы, в округе Кисси-Вел-лингтон, отведен район для строительства заводов и фабрик. За годы независимости построе­ны предприятия по производству мебели, лаков, гвоздей. Во фри­таунских магазинах и лавках вам не без гордости предложат сига­реты, мыло и пиво с надписью: «Сделано в Сьерра-Леоне». Создание этих предприятий при­вело к зарождению местного пролетариата. Вместе с рабочими